09.03.2006

ЗВУКОВАЯ ДОРОЖКА 

"Дело в фишке"

У Билана масса очевидных достоинств и личного, и профессионального свойства 

Россия сделала, пожалуй, свой лучший выбор за многие годы, решив усилиями экспертного совета, который заседал поздним вечером во вторник в “Останкино”, отправить на телевизионный конкурс песни “Евровидение-2006” Диму Билана. Решение вышло почти единогласным и по сути повторило прошлогоднее. Но тогда у совета экспертов был лишь декоративный голос, а решал все т.н. телевоутинг — голосование зрителей.

Наголосовали тогда от души, и Россия со свистом покинула финал “Евровидения” в Киеве. Потом долго надувала щеки, успокаивая саму себя рассуждениями о “вселенском заговоре” и “политических интригах”. Напеняла, в общем, зеркалу по первое число.

Зато обзавелась теперь своей прелестью, как Властелин колец. Прелесть в том, что если Билан преодолеет горнило полуфинала, то шансы на приличное место в финале удваиваются, так же как и количество всеевропейского телеэфира, а следовательно — и воздействие на зрителей. Эта маленькая PR-хитрость редко давала сбой на “евровидениях” и проверена временем.

Однако преодолеет ли он это горнило — вопрос, на который никто сейчас, разумеется, не ответит. Важно другое: за этого артиста не стыдно, и вряд ли у кого-то во всей стране найдутся веские причины для тяжелых переживаний и гаденьких сомнений, что часто бывало в последнее время. Это — уже прорыв!

У Билана масса очевидных достоинств и личного, и профессионального свойства — артист до мозга костей, эмоционален, профессионален, ответственен, талантлив и к тому же — симпатяга. Только один минус, который беспокоит некоторых экспертов, — песня “Never Let U Go”, сочиненная композитором Александром Луневым и поэтом Кареном Кавалеряном. Они посчитали ее излишне тяжелой для попсового евроформата. Нашептывают парню сменить репертуарчик. Мнение на это самого Билана — в его сегодняшнем интервью. Кто прав, покажет время. 

Однако “ЗД” считает эти опасения преувеличенными. Во-первых, предыдущие погони за т.н. евроформатом нас уже завели туда, где мы есть. Во-вторых, песня — подлинный шедевр. При правильном — опять же! — и толковом пиаре ее пронзительную, до мурашек на коже, шляг-фразу с большим удовольствием будет распевать вся Европа, как распевает сейчас “My Number One” Елены Папаризу, прошлогодней евро-богини. У нас давно не было таких песен, да еще собственного производства, и это тоже — большая радость.

Про танцевальность — еще одно заблуждение. Ни под турчанку Сертаб Эренер, взявшую Гран-при в Риге, ни тем более под Руслану особо не растанцуешься. Не танцевальность и т.н. формат — главный фактор успеха на “Евровидении”, а фишка, которой надо всех сразить. Вот ее-то придумать Билану и его команде еще предстоит.

КТО ЕЩЕ ХОТЕЛ В АФИНЫ...

Заявок было много, но не сотни. Несколько десятков. Эксперты сильно сочувствовали Варваре и Жасмин, которым, видимо, немного не хватило той самой искрометной и честной энергетики, чтобы покорить душу строгого жюри. И если девушки всерьез раздумывают о международных прорывах, то надо, конечно, работать над произношением. Акцент в пении по-английски допустим, но он должен ласкать слух — так, как, например, у приснопамятной Аманды Лир, жутко коверкавшей даже простой звук “ю”, но ТАК эротично!

Хорошая и правильная Ариана, которая выросла и училась в Америке, с безупречным английским, однако, тоже смутила жюри своей почти стерильной правильностью и американской хорошестью. Без перчинки.

Полина Гриффис — тоже из заокеанской диаспоры. Она как раз предложила настоящую евро-дискотеку. Если бы и тембром чуть пониже, то вышла бы действительная реинкарнация той самой Аманды Лир в лучшие ее годы. Однако здесь привередливое жюри узрело “мелодическую плоскость” и, о ужас, отсутствие припева. У Папаризы, кстати, тоже с припевом не все было ладно. А вон как выдвинулась!

Все остальное было либо совсем простенько, либо анекдотично. Жидкий ручеек “фабричных” наследников разных сезонов — Женя Рассказова, Джем, Николай Бурлак. Взрослый хард-рокер из Таллина Сергей Оболымов. Девичья группа “Ранетки”, балансирующая на грани Глюк’Ozы, “Мин Нет” и “Ромашек” с прошлогоднего фестиваля “Пять звезд”. Оттуда же — вокальный квинтет “Республика”, который собирался петь в Афинах душераздирающую балладу “Русь, моя грусть”…

Однако хитом зрительских симпатий жюри стала Бизюлька. Да-да — БИЗЮЛЬКА. Сперва думали, что это мальчик, потому что в припеве текст: “Приближается ночь/И ты тоже не прочь/Стать рачком, стать рачком, стать рачком…”. Готовая речевка для будущего гей-парада в Москве для скандирования возле мэрии. Но оказалось — девочка. Бизюлька. И “рачком” — это не о позе в сексе. Рачок — это речной рак с уменьшительно ласкательным суффиксом. Песня — о его тяжелой судьбе. Если бы весь мир пел на русском, а не на английском, как сейчас, то, конечно, мы бы отправили в Афины только Бизюльку. Потому что это — хит! Но в Афинах не поймут…

ЮРИЙ АКСЮТА, директор музыкального вещания Первого канала:

— Почему Первый канал решил отказаться от всенародного волеизъявления и вернулся к выборам (участника “Евровидения”) экспертным советом? 

— В прошлом году мы пошли на эксперимент, когда объявили зрительское голосование. А в Европе существуют несколько моделей выборов на “Евровидение”. Закрытый конкурс — самая распространенная форма. Голосуют эксперты, которые хорошо знают формат “Евровидения”, технологию создания хитов, разбираются в вокальных данных и потенциальных возможностях исполнителей. Публичный же конкурс — это все-таки и прежде всего эмоциональное восприятие. К тому же зрители часто остаются в заложниках популярности исполнителя. Наташа Подольская — прекрасный пример для этой иллюстрации. Закончилась “Фабрика”, и, естественно, “фабричная” аудитория смотрела отборочные туры. Голосовала тоже преимущественно “фабричная” аудитория. Именно по этой причине и победила Наташа — при совершенно очевидном и в прошлом году лидерстве Димы Билана, что тогда отметила профессиональная комиссия. Если бы в прошлом году Билан поехал на “Евровидение”, я думаю, что сейчас таких бы жарких дискуссий не было. Не знаю, какое бы место получил он в Киеве, но думаю, что мы могли бы рассчитывать на лучший результат, чем тот, который получился. Сейчас мы просто не захотели повторять ошибки прошлого года. Возможно, отборочные туры, как в Швеции, стоит превращать в глобальный национальный музыкальный фестиваль, который у них длится почти весь год, имеет колоссальную аудиторию и превратился в национальную идею. Но я с трудом представляю, как национальной идеей у нас может стать тема победы на конкурсе “Евровидение”. 

БИЛАН: “Тяжелые мысли меня гложут…”

- Дима, наши поздравления! Как настроение?

Я даже не успел испытать самозабвенной радости. Честно говоря, я не очень верил в такой исход и, наверное, подал заявку просто по инерции, больше для очистки совести, что ли. Особо не готовился и не переживал. И тут — бац, как в кино, — вторая смена. Теперь меня гложут тяжелые мысли о последствиях.

- Ты поставил жюри перед необходимостью выбирать из двух твоих песен. Выбрали “Never Let U Go”. Правильно?

- Мы, с моими авторами и музыкантами, разумеется, в обе песни вложили искренние эмоции. “Never Let U Go” — в роковом стиле. В последнее время мне он очень близок, я развиваюсь именно в этом направлении. Так диктует мне мое нынешнее восприятие жизни. Я стал жестче. Не могли пройти бесследно два года плотной работы с живыми музыкантами, которая началась еще при Юрии Шмильевиче Айзеншписе. Вторая же песня — “Lady Flame” — была легкая, припопсованная, простая, где нет серьезной вокальной истории. Ну, немножко не мое. Мне как вокалисту все-таки хочется показать голос. Поэтому не может не радовать, что мнение жюри совпало с моими ощущениями.

- Не у всех. Часть жюри, проголосовав за тебя, тем не менее настоятельно советует выбрать другую песню. Ты готов это сделать?

- Если абы что и абы как — не готов. Я противник таких записей — по каким-то графикам, лекалам и срокам. Эмоции нельзя играть, ими надо жить. Мы каждую песню записываем не меньше месяца. Вычищаем аранжировки, пробуем массу вариантов, репетиции, бэки, режиссура вокала. Это кропотливый, напряженный и креативный труд. Наскоком можно только все испортить. Риск, конечно, большой. Я теперь представляю не только себя, но отстаиваю честь страны. Но именно поэтому, как мне кажется, очень важно в такой серьезной ситуации оставаться честным и самим собой.

- Так ты очень хотел ехать на “Евровидение”?

- В прошлом году, я помню, как мы переживали на отборочных турах. Как у Юрия Шмильевича пересыхали губы, и все такое… Потом я долго спрашивал себя: “Хочу ли я вновь пройти через все это и хочу ли вообще на это “Евровидение”?” Внутренней уверенности не было, хотя мы записали материал, принесли песни. Но вот дней пять назад во мне какой-то переключатель щелкнул, я позвонил всем своим друзьям и признался, что я ОЧЕНЬ хочу на “Евровидение”. Просто жизнь артиста не может состоять только из записей, нудной череды гастролей по проторенному маршруту. Нужны скачки энергии, адреналин…

- Ты в Афины за адреналином собрался?

- Да! Это ведь не просто фестиваль. Это — конкурс, соревнование, соперничество. Это — Олимпийские игры в музыке. Эти ощущения ни с чем нельзя сравнить. Можно реально сойти с ума!

- Ты видел прошлых победителей “Евровидения”. Что думаешь о них? Сравниваешь ли себя с ними?

- Да, видел, смотрел. Особенно в глаза. Побеждают очень уверенные в себе люди, у которых уверенность не только во взгляде, но и в каждом шаге чувствуется. К сожалению, я не могу посмотреть на себя чужими глазами, как вот я смотрю на ту же Папаризу или на кого-то еще. Может, тогда мне во многом стало бы легче.

- Есть и другая маленькая неприятность. Особь мужского пола в последний раз очень давно не побеждала на “Евровидении” — такая тенденция. Всё девицы да девицы…

- Если я скажу, что готов переломить эту тенденцию, это будет глупо. Скажу, что постараюсь. Я знаю, что должен проделать огромный труд, чтобы никому за меня и мне самому за себя не было стыдно. Мне кажется — это главное.

Как бы сейчас был рад Юрий Айзеншпис!

-Я всегда думаю о том, как бы он посмотрел на ту или иную ситуацию, на тот или иной мой поступок. Он постоянно у меня в сердце и в душе. Его все знали в музыкальном мире. И по прошествии времени, кажется, уже для всех очевидно, какой он был большой Человек. Это даже какой-то знак судьбы. Мы были с ним в Афинах на Олимпиаде, жили на корабле, много где ходили… В Афинах для меня будет много флэшбэков, и я буду чувствовать его поддержку в зале…

- Удачи.

© ЗАО "РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ "МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ", 2005