Действующие лица
ЛИБРЕТТО МЮЗИКЛА
«ДУБРОВСКИЙ»
(по мотивам повести А.С. Пушкина)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Рассказчик
Владимир Дубровский
Андрей Дубровский - его отец
Кирилл Троекуров – богатый помещик
Маша Троекурова – его дочь
Князь Верейский – сосед Троекурова, жених Маши
Архип – дворовый человек Дубровских
Егоровна – жена Архипа
Арина – няня Маши
Шабашкин – судебный заседатель
Спицын – мелкий помещик
Волокуша – полицейский исправник
Дефорж – гувернер
Гости
Слуги
Полицейские
Разбойники
Дворовый люд
АКТ 1_КАРТИНА 1
АКТ 1
КАРТИНА 1
Место действия: усадьба Троекурова
Действующие лица: Троекуров, Андрей Дубровский, Маша, Арина, Шабашкин, гости, дворовый люд
Занавес закрыт.
1. Увертюра
Появляется Рассказчик.
Рассказчик:
В провинции российской хмурой,
Лет около двухсот назад,
Жил-был помещик Троекуров –
Не шибко знатен, но богат.
С ним дочь любимейшая, Маша –
Отрада для души его,
И не было милей и краше
Во всем уезде никого.
Суров он был к своей прислуге,
Их взглядом повергая в дрожь,
Да и дворян, и тех в округе
Совсем не ставил он ни в грош.
Среди помещиков окрестных
Ходил в друзьях всего один –
Андрей Дубровский, пусть и честный,
Но очень бедный дворянин.
Владимир, сын его, нес службу,
И проча Машу под венец,
Замыслил Троекуров дружбу
Скрепить союзом двух сердец.
А обо всем, что было дальше,
Мы, ничего не скрыв от вас,
Без недомолвок и без фальши,
Как есть, поведаем сейчас.
Занавес открывается. На авансцену, один за другим, начинают выходить гости. Интерьер – богатый дом с подворьем и садом, имение Троекурова. На террасе играет оркестр . С другой стороны сцены к гостям выходит Троекуров.
Гость 1:
А вот и наш хозяин…
Гость 2:
Здравия желаем!
Гость 3:
Кирилл Петровичу наше уважение!
Гости подобострастно здороваются с Троекуровым, искательно заглядывая ему в глаза. Андрей Дубровский стоит в стороне. Троекуров, не обращая внимания на гостей, подходит к Дубровскому и обнимает его.
Троекуров (обращаясь к нему):
Ну, Андрей Гаврилович, друг сердечный, чем тут они без меня занимались? Небось косточки хозяину перемывали?
Дубровский (брезгливо):
Я не слушал, но не удивлюсь, коли и так.
Гость 1 (испуганно):
Да что вы такое, Андрей Гаврилович, говорите? Как можно?
Гость 2:
Всего то удивлялись мудрости да прозорливости Кирилл Петровича относительно ведения дел…
Гость 3:
Удивлялись да гадали – какова ваша метода?
Троекуров (довольно):
Метода тут одна, и другой быть не может – не давать спуску никому! Ни ангелу, ни чёрту!
2. Номер Троекурова и гостей «В ежовых рукавицах»
Троекуров:
Известно, за соседом нужен глаз да глаз,
Ведь шельмы, да лукавые всё лица,
Чтоб не прошляпить своего неровен час –
Держи их всех в ежовых рукавицах!
Прислуга только бить баклуши норовит –
Желает не служить, а веселиться,
И чтоб ей не спалось, пока хозяин спит,
Держи ее в ежовых рукавицах!
Хор гостей:
Правда, правда, правда ваша,
Вы нам нравитесь такой –
Славься, славься, наш любимый,
Кирилл Петрович, Кирилл Петрович,
Кирилл Петрович дорогой!
Троекуров:
Меха и бриллианты надобны жене,
Но так, глядишь, недолго разориться –
Не то, чтоб жалко денег, но верней по мне –
Держать ее в ежовых рукавицах!
Готовы дети состоянье промотать –
Им всё бы разъезжать по заграницам,
И чтобы легких мыслей баловство унять –
Держи их всех в ежовых рукавицах!
Хор гостей:
Правда, правда, правда ваша,
Вы нам нравитесь такой –
Славься, славься, наш любимый,
Кирилл Петрович, Кирилл Петрович,
Кирилл Петрович дорогой!
Троекуров (удовлетворенно):
Быть хозяином жизни – вот единственное, что достойно мужчины. Как для женщины – разведение потомства, воспитание оного, и домашние хлопоты!
Гости (наперебой):
Истинная правда, Кирилл Петрович! Вот это ум! Настоящий государственный человек!
Появляется Маша.
Троекуров:
А вот и Маша, доченька, свет мой ясный…
Маша:
Здравствуйте, папенька, здравствуйте, гости дорогие…
Гости шумно здороваются.
Троекуров (Дубровскому, обнимая дочь) :
А что, брат Дубровский, коли будет в твоем Володьке путь, да по воинской службе продвижение, так отдам за него Машу, даром что он гол, как сокол.
Дубровский:
Это дело их, молодое. Им и решать.
Маша отходит в сторону, к гостям.
Троекуров (громко, чтобы слышали гости):
Маша наша невеста хоть куда – ко всем достоинствам, что от отца ей достались, прибавила и склонность к музицированию. Я хоть этого не одобряю, но не хочу отказывать в такой малости. Мне всё одно, а для девушки как никак развлечение.
Маша:
Спасибо, папенька…
Троекуров:
Не представишь ли нашим гостям романсик, что ты давеча в гостиной мурлыкала?
Маша (смущенно):
Ах, ну что вы, папенька! Он еще не готов у меня вовсе…
Гости (наперебой):
Спойте Машенька! Спойте! Просим!
Маша:
Ах, ну разве только чтобы вас уважить…
3. Номер Маши «Зачем, зачем вы снились мне…»
Мне снился бал, и вальса звуки,
Признаний шепот при луне,
И вы мои держали руки,
И вы мои держали руки –
Зачем, зачем, зачем вы снились мне,
Зачем вы снились мне…
С утра ваш полк ушёл сражаться
В чужой, неведомой стране,
Вы не могли со мной остаться,
Вы не могли со мной остаться –
Зачем, зачем, зачем вы снились мне…
В краю враждебном и далеком,
Летя на белом скакуне,
Вы бились там, в бою жестоком –
Вы бились там, в бою жестоком –
Зачем, зачем, зачем вы снились мне…
Победа вам свой гимн пропела,
Но в наступившей тишине
Вдруг злая пуля просвистела –
Вдруг злая пуля просвистела –
Зачем, зачем, зачем вы снились мне…
И среди гор, в долине знойной
Вам слышался в последнем сне
Мой голос странно беспокойный –
Мой голос странно беспокойный –
Зачем, зачем, зачем вы снились мне…
Зачем вы снились мне…
Другой невесте вы достались,
Оставшись там, на той войне –
Зачем мы с вами повстречались,
Зачем мы с вами повстречались,
Зачем, зачем, зачем вы снились мне,
Зачем вы снились мне…
Гости (восторженно):
Браво! Брависсимо! Какой голос! Все-таки истинный талант не спрячешь!
Троекуров (ворчливо):
Эка, Маша-простокваша, от горшка два вершка, а всё о том же, о бабьем… Ну, ладно нам лирику разводить, пора мужским делом заняться! (псарям): Готовы собаки?
Псари (хором):
Так точно, ваше превосходительство!
Троекуров:
Чую, славная завтра будет охота. Троекуровские – они во всем лучшие! А теперь, господа, приглашаю всех посмотреть псарню…
Троекуров и гости удаляются. Появляется няня Маши – Арина и дворовые девушки.
Маша:
Аринушка, няня моя любимая, скажи, каков человек Владимир Дубровский?
Арина:
А вы, Марья Кирилловна, неужто и не помните его вовсе?
Маша:
Совсем не помню…
Арина:
Собой ладен, пригож, одно слово – Андрей Гавриловича сынок. Отец в нем души не чаял, один растил! Как и вас Кирилл Петрович.
Маша:
А расскажи мне, Аринушка, была ли ты влюблена?
Арина:
Я в ваши годы ничего и не слыхала про любовь. Шестнадцати мне еще не было, как уж сосватали меня, да отвели к алтарю...
Маша:
Но это же неправильно, несправедливо!
Арина:
По всему выходит, что судьба моя была такая...
Маша:
А что за песни пели тогда девушки, что под венец шли?
Арина:
Известно какие, чуток поплачут, а потом где наша не пропадала! Вот хоть эту взять…
4. Номер Арины и хора дворовых «Плясовая»:
Собирались девки в круг,
Девки в круг, девки в круг,
Выходили – да на луг,
Вешний луг, вешний луг,
Выходили без забот,
Без забот, без забот,
И водили хоровод, хоровод…
Улыбались парни вслед,
Парни вслед, парни вслед,
И шептали – наших краль
Лучше нет, лучше нет…
А один из них смотрел
На меня, на меня,
Взором ясным обжигал –
Словно из огня…
Ой, подружки-девоньки,
Расплетайте косы,
Если на сердце любовь,
Значит будут слезы…
Ой, подружки-девоньки,
Девоньки-подружки,
Вы с ребятами держите
Ушки на макушке…
Он минутку улучил,
Улучил, улучил,
За околицу меня
Поманил, поманил,
Да повел на сеновал,
Сеновал, сеновал,
Речи ласковые вёл –
О любви шептал…
Только всё ж ему отпор
Я дала, я дала,
Гордость девичью свою
Сберегла, сберегла,
А проснулася в ночи –
Вся горя, вся горя,
Может, отказала зря
Тому парню я…
Ой, подружки-девоньки,
Расплетайте косы,
Если на сердце любовь,
Значит будут слезы…
Ой, подружки-девоньки,
Девоньки-подружки,
Вы с ребятами держите
Ушки на макушке…
Собирались девки в круг,
Девки в круг, девки в круг,
Выходили – да на луг,
Вешний луг, вешний луг,
Выходили без забот,
Без забот, без забот,
И водили хоровод, хоровод…
Маша:
Хорошо с вами, весело…
Арина:
А вы что ж, Марья Кирилловна не с гостями? Иль не по нраву вам охотничьи забавы?
Маша:
Совсем не по нраву…
Возвращаются Троекуров и гости. Арина и дворовые удаляется.
Гости (восхищенно наперебой):
Ну, собаки! Чисто зверьё! С такими хоть на медведя, хоть на тигру идти не страшно!
Троекуров (гостям):
Бульдоги аглицкие перед моими – щенки беспомощные. Свою, породу вывел, троекуровскую – медведя рвут пополам! (стоящему в отдалении Дубровского):
Что же ты хмуришься, брат Дубровский? Или собаки мои тебе не приглянулись?
Дубровский (с досадой):
Нет, псарня чудная, вряд ли людям вашим житье такое ж, как вашим собакам.
Троекуров (нахмурившись):
Люди мои на свое житье благодаря бога и барина не жалуются, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конуру. Ему было б и сытнее и теплее.
Троекуров, а вслед за ним и гости – хохочут.
Дубровский:
Да как вы, сударь, смеете!
Троекуров (осекшись):
Андрей Гаврилович, полно, что за охота вам была на свой счет сие отнести? Какие между нами обиды? Мы же с вами старинные товарищи!
Дубровский (гневно):
Не знаю, Кирилл Петрович, что вы разумеете под этим словом, коли ради красного словца готовы поступиться многолетней дружбой!
Троекуров (с досадой, теряя терпение):
Увольте меня от ваших упреков, Андрей Гаврилович! А коли ждете от меня извинений, то их не будет, и так уж сказано достаточно!
5. Номер Дубровского-старшего «Прощай…»
К чему упреки там,
Где верность – старый хлам,
А злобы червь былую дружбу гложет…
Где честность не в чести,
И душу не спасти,
Коль совесть ее больше не тревожит…
Прощай, прощай, прощай –
Не будет ни обид, ни мести,
Прощай, прощай, прощай –
Потеряно всё, кроме чести…
Бессмысленны слова,
А глупая молва
Пусть гордость назовет высокомерием…
Я просто ухожу –
Зла в сердце не держу,
Не оскорбляя память недоверием…
Прощай, прощай, прощай –
Не будет ни обид, ни мести,
Прощай, прощай, прощай –
Потеряно всё, кроме чести…
Дубровский (резко):
Государь мой премилостивый, я терпеть шутки ни от кого не намерен, да и от вас их не стерплю, потому что я не шут, а старинный дворянин! (уходит)
Троекуров (ошеломленно):
Да что он задумал! Знает ли, каково идти на Троекурова! А вы все… (обращаясь к гостям): пойдите прочь отсюда! Не до вас!
Гости суетливо расходятся.
Троекуров (сам себе):
Нехорошо получилось. Зря обидел старого товарища. Но и он тоже хорош,
при всех на рожон полез! Что ж теперь делать то? (замечает Шабашкина, робко стоящего у двери) Тебе чего?
Шабашкин (стеснительно):
Осмелюсь напомнить вашему превосходительству, что сам я по судейской части буду, заседатель Шабашкин…
Троекуров (раздраженно):
И чего тебе надобно, Шабашкин?
6. Номер Шабашкина «Дышло»
Всё в жизни надо делать по закону,
Молюсь я на него, как на икону,
И если вдруг какой сморчок
Замыслит что-то вкривь и вбок,
Ему я преподам урок…
Ну а закон, как дышло,
Как повернешь, так и вышло…
Я им и так, и сяк верчу,
Верчу, куда хочу…
Ну а закон, как дышло,
Как повернешь, так и вышло…
Дурак и будет в дураках,
Коль всё в моих руках…
И на слона, и даже на букашку
Найдем мы не управу, так бумажку,
Всё в нашу пользу повернем,
Отнимем и свое возьмем,
И со свету как есть сживем…
Ну а закон, как дышло,
Как повернешь, так и вышло…
Я им и так, и сяк верчу,
Верчу, куда хочу…
Ну а закон, как дышло,
Как повернешь, так и вышло…
Дурак и будет в дураках,
Коль всё в моих руках ...
Шабашкин:
Так что, ежели желаете от Андрей Гаврилыча сатисфакцию получить - законным так сказать порядком, то я мог бы пособить .
Троекуров:
А вот скажи ты мне, заседатель Шабашкин, ежели бы я у этого грубияна взять имение захотел?
Шабашкин:
Ну если бы достать от вашего соседа запись или купчую, в силу которой владеет он своим имением, то конечно…
Троекуров:
Да у него все бумаги сгорели во время пожара!
Шабашкин:
Чего же лучше! В таком случае извольте действовать по законам и без всякого сомнения получите совершенное своё удовольствие!
Троекуров:
Ну смотри же. Я полагаюсь на твое усердие, а в благодарности моей будь уверен.
АКТ 1_КАРТИНА 2
КАРТИНА 2
Место действия: Кистеневка, имение Дубровских
Действующие лица: Андрей и Владимир Дубровские, Архип, Егоровна, дворня
Рассказчик:
Кирилл Петрович Троекуров
Обиды этой не простил –
С лихим нахрапом самодура
Он друга проучить решил.
Обстряпал дельце очень ловко
И ход судейской тяжбе дал –
Село Дубровских Кистеневку
В два счета он к рукам прибрал.
Дубровский в тяжком слёг недуге,
И чтобы не был он один,
В Санкт-Петербург послали слуги
Письмо, чтоб торопился сын.
Владимир поспешил в именье,
Но бросив службу при дворе,
Отца родного, к сожаленью,
На смертном он застал одре…
Появляется Владимир.
Дубровский-мл. (бросаясь к отцу):
Отец!
Дубровский-ст. молча обнимает сына.
Дубровский-мл. (внимательно глядя на отца):
Что ж такое с вами сталось?
Егоровна:
Андрей Гаврилович не поладил с Кирилл Петровичем, а тот и подал в суд, хотя почасту он сам себе судья.
Дубровский-мл.:
Так видно этот Кирилл Петрович у вас делает что хочет?
Архип:
Никого он ни в грош не ставит, исправник у него на посылках. Господа съезжаются к нему на поклон…
Егоровна:
И то сказать, было бы корыто, а свиньи-то найдутся…
Дубровский-мл.:
Отец, правда ли писанное в письме – что отнимает он у нас имение?
Дубровский-ст.:
Пустил я тебя по миру, куска хлеба лишил…
Егоровна (зло):
Всё стараниями Кирилл Петровича, забери его черти…
Дубровский-ст.:
Цыц, баба! Пойдите ка с Архипом распорядитесь, чтоб стол накрыли, да баню растопили – гостя дорогого принять. А сие – не вашего ума дело!
Архип (себе под нос):
Не нашего… как не так…
Архип и Егоровна удаляются.
Дубровский-ст. (сыну):
И то правда – всему виною козни троекуровские. Но заклинаю тебя, не надо мести. Не жалко подлой его души, а ведь через его погибель и себя загубишь! А мне – что ж, настала, видно, пора о своей душе подумать, пришел мой час…
7. Номер отца и сына Дубровских «Когда пробьет последний час»
Дубровский-ст.:
Когда пробьет последний час,
Дай бог нам всем у изголовья
Не слышать грубого злословья,
Заученных, фальшивых фраз,
Не видеть скорби напоказ…
Дай бог друзьям удар принять
Душою, полной сожаленья,
Но искушения отмщенья
С холодным сердцем избежать
И справедливый гнев унять,
И справедливый гнев унять…
Дубровский-мл.:
Но как не отомстить тому,
Кто хоть без страсти, без желанья
Неисчислимые страданья
Приносит дому твоему –
Нет, я такого не приму…
Готов исполнить я наказ,
Но мы судьбы своей не знаем –
Нам кажется, мы выбираем,
Но выбор сам находит нас,
Когда пробьет последний час,
Когда пробьет последний час,
Когда пробьет последний час…
Дубровский-ст. падает. Дубровский-мл. бросается к нему.
Дубровский-мл.:
Отец! Отец!
Вбегают Архип, Егоровна, а за ними дворовый люд
8. Реквием
Дубровский удаляется. Дворовый люд следует за ним. Архип отрешенно стоит посреди сцены. Появляется Егоровна. Она толкает его, и Архип приходит в себя.
Архип:
Горе то какое!…
Егоровна:
Помер старый барин, так что ж с того – все там будем. А беда в том, что вся наша жизнь теперь наперекосяк пошла…
Архип:
Ты, Егоровна, что такое мелешь?
Егоровна:
Жили мы в Кистеневке, баклуши били, в ус не дули. А при Кирилл Петровиче не забалуешь – скрутит в бараний рог! И на что нам эта жизнь гниючая?
Архип:
Что ж делать?
Егоровна:
В леса уходить надо. Лучше уж на большой дороге, чем у Троекурова под каблуком…
Архип:
Так и боязно ж…
9. Номер Егоровны «Волков бояться – в лес не ходить»
От судьбы не отмахнуться –
Меж собой паны дерутся –
У дворни чубы летят…
В хате или в темной чаще,
Так и этак ты – пропащий,
И дороги нет назад…
Волков бояться – в лес не ходить,
Не страшно помирать, а страшно жить,
Бродим – грязь по жизни месим,
Так хотя б покуролесим,
Так хотя б покуролесим,
Чтоб от тоски не выть…
Правы те, и правы эти –
Волки, если рвут медведя,
И медведь, что рвет волков.
Уберечь свою бы шкуру,
Не попасться бы им сдуру
Для забавы дураков.
Волков бояться – в лес не ходить,
Не страшно помирать, а страшно жить,
Бродим – грязь по жизни месим,
Так хотя б покуролесим,
Так хотя б покуролесим,
Чтоб от тоски не выть…
АКТ 1_КАРТИНА 3
КАРТИНА 3
Место действия: Кистеневка, имение Дубровских
Действующие лица: Дубровский, Архип, Егоровна, Шабашкин, судебные приставы, дворня.
Рассказчик:
Уже молитвы отзвучали,
Былого счастья не вернуть –
Отца Владимир наш в печали
В последний провожает путь…
В именье тлен и запустенье,
И вскоре приставы сюда
Являются для исполненья
Решенья скорого суда.
С собою привезли бумаги,
Надеясь выполнить приказ,
Не знали сами, бедолаги,
Что прибыли в недобрый час…
Появляются судебные приставы во главе с Шабашкиным.
Шабашкин:
Согласно постановлению уездного суда, имение Кистенёвка, вместе с крепостными, землею и угодьями утверждено за генерал-аншефом Троекуровым. Имение – опечатать, крепостных пересчитать и бумагу о том составить. Все понятно?
Приставы:
Так точно, ваш-бродь…
Шабашкин:
Выполнять!
Приставы:
Слуш-ваш-бродь!
Появляются дворовые люди Дубровских. Они что-то между собой обсуждают, но не решаются вмешиваться .
10. Номер судейских «Саночки»
Жизнь такая, братцы,
Наша жизнь – пятак,
Если ты хозяин,
Значит я дурак.
Так всё и бывает,
Так тому и быть –
Кому кататься,
А кому-то саночки возить.
Саночки-саночки,
Конфетки да бараночки,
У кого полна мошна –
Скаредны да скупы.
Саночки-саночки,
Конфетки да бараночки,
О господский кренделёк –
Обломаешь зубы.
Норовят людишки
Обмануть судьбу –
В рай желают въехать
На чужом горбу,
А не обломилось,
За свое опять –
Ручонками чужими
Жар горазды загребать…
Саночки-саночки,
Конфетки да бараночки,
У кого полна мошна –
Скаредны да скупы.
Саночки-саночки,
Конфетки да бараночки,
О господский кренделёк –
Обломаешь зубы.
Появляется Дубровский.
Дубровский:
Позвольте узнать, что это значит?
Шабашкин:
А это то значит, что мы приехали вводить во владение сего Кирилла Петровича Троекурова и просить иных прочих убираться подобру-поздорову.
Дубровский:
Но вы могли бы обратиться ко мне и объявить помещику отрешение от власти...
Шабашкин:
Бывший помещик Андрей Гаврилов сын Дубровский волею божьей помер, а вас мы не знаем, да и знать не хотим.
Голоса из толпы:
Владимир Андреевич! Наш молодой барин…
Шабашкин:
Кто там рот разинул? Барин ваш Кирилл Петрович Троекуров, слышите, олухи!
Архип:
Как не так!
Среди дворовых людей поднимается волнение, доносится нарастающий ропот, переходящий в отдельные крики.
Голоса из толпы:
Что на них смотреть, ребята! Долой их! Вязать!
Дубровский:
Стойте! Что вы такое удумали? Вы губите и себя и меня. Не бойтесь, государь милостив, он нас не обидит. Мы все его дети. А как ему за вас будет заступиться, если вы станете бунтовать и разбойничать!
Толпа затихает, и все кроме Архипа постепенно расходятся. Шабашкин и сопровождающие выходят на крыльцо.
Шабашкин (Дубровскому):
Позвольте остаться здесь ночевать, а то уж темно, и ваши мужики могут напасть на нас на дороге. Прикажите постлать нам хоть сена в гостиной.
Дубровский (сухо):
Делайте, что хотите, я здесь уже не хозяин. Архип, распорядись…
Архип (себе под нос, недовольно):
Как не так!
Дубровский удаляется. Появляется Егоровна. В ее руках лучина. Она передает ее Архипу, и знаком приказывает поджечь избу. Архип повинуется.
11. Сцена пожара. Архип и судейские «Как не так!»
Архип:
Приказы есть хозяйские,
Как грамоты китайские –
Не постигаешь разумом
Их странную затею…
Пусть человек я маленький,
Но на своей завалинке
Всё сделаю по своему –
Как сам я разумею…
Хотите – объясните словами,
Да только мы и сами с усами!
Судебные приставы:
Спасите, спасите,
Мы заживо сгорим!
Архип:
Горите, горите,
Мы даже подсобим!
Судебные приставы:
Спасите, спасите,
Погибнем за пустяк!
Архип:
Простите, простите -
Спасите – как не так!
Архип:
Вы, господа хорошие,
На чудаков похожие,
Такие благородные,
Мы вас не понимаем…
А мы свои, губернские -
Ребята деревенские,
Но всё равно с понятием,
Не лаптем щи хлебаем…
Хотите – объясните словами,
Да только мы и сами с усами!
Судебные приставы:
Спасите, спасите,
Мы заживо сгорим!
Архип:
Горите, горите,
Мы даже подсобим!
Судебные приставы:
Спасите, спасите,
Погибнем за пустяк!
Архип:
Простите, простите -
Спасите – как не так!
На пожар сбегаются дворовый люд.
Архип:
Теперь всё ладно. Каково горит, а?
Егоровна:
Чай, из Покровского славно смотреть…
Появляется Дубровский.
Дубровский (обращаясь ко всем):
Что вы натворили? Души живые загубили, грех какой на душу взяли!
Архип (зло):
Что сделано – то сделано…
Егоровна:
А грешить нам не привыкать…
Дубровский:
Что ж, как знаете. На том прощайте, не поминайте лихом – иду, куда бог поведет.
Дворовые люди:
Отец наш, кормилец, умрем, не оставим тебя, идем с тобою!
Дубровский:
Долг мой мне отныне ясен, путь начертан. Неволить никого не стану. Кто захочет со мной – приходите на рассвете в Кистеневскую рощу к старому дубу.
АКТ 1_КАРТИНА 4
КАРТИНА 4
Место действия: Кистеневская роща
Действующие лица: Дубровский, Архип, Егоровна, Дефорж, разбойники
Рассказчик:
С недавних пор в окрестных чащах
Пошли грабеж за грабежом –
Кто заблудился – тот пропащий,
Всё банде было нипочем.
Но предводитель кодекс правил
Неумолимо соблюдал –
Богатых он нещадно грабил,
Тех, кто беднее – отпускал.
Потом набеги на именья
Вдруг начались – то там, то тут,
Как бы по щучьему веленью
Сюда явился Робин Гуд.
Никто не минул этой чести,
У всех был повод для хандры,
Лишь Троекурова поместье
Никто не трогал до поры…
На авансцене появляется одинокая фигура человека, обвешанного чемоданами.
12. Номер Дефоржа «Письмо Жанетт»
Ах, любезная Жанетт!
Шлю с дороги вам привет –
Еду я седьмые сутки,
А конца пути всё нет!
Говорят, меня там ждут,
Только кучер – ну и плут –
Вечно требует на водку –
Мол, такой порядок тут!
Очень холодно в России
Девять месяцев в году,
Для того ль меня растили,
Чтоб я сгинул здесь в аду…
Очень холодно в России –
Снежных танцев круговерть,
Что для русского красиво,
Для француза – чисто смерть…
Я скажу вам не тая –
Есть и пострашней края –
Мореплавателя Кука
Где-то съели – слышал я…
Заработать – верный шанс,
А потом домой, в Прованс –
К вам, Жанетт, мой добрый ангел,
Только есть один нюанс –
Очень холодно в России
Девять месяцев в году,
Для того ль меня растили,
Чтоб я сгинул здесь в аду…
Очень холодно в России –
Снежных танцев круговерть,
Что для русского красиво,
Для француза – чисто смерть…
Ах, любезная Жанетт!
Шлю с дороги вам привет –
Еду я седьмые сутки,
А конца пути всё нет!
Говорят, меня там ждут,
Только кучер – ну и плут –
Вечно требует на водку –
Мол, такой порядок тут!
Вечно требует на водку –
Мол, такой порядок тут!
Внезапно на него налетает толпа разбойников во главе с Архипом.
Архип:
Попался, ваше благородие!
Дефорж (испуганно):
Кто вы такие, и что вам от меня надо?
Архип:
Выворачивай карманы, господин хороший!
Дефорж:
Но я подданный французского короля!
Егоровна:
Нам, мусью, и свой царь не указ, а король ваш лягушачий подавно!
Разбойники (наперебой):
Да что тут разговаривать! Давай, Архип, кончать его! На ножи его! На ножи!
13. Номер разбойников «Лиха беда начало»
Живут в хоромах богатеи,
В кубышках – злато-серебро,
На нашей кровушке жирея,
Прибрав народное добро!
Они и без того богаты,
Не съесть, не выпить столько им,
Нам по закону жить не надо –
Мы справедливости хотим!
Лиха беда начало,
Вы отпирайте подвалы!
Кто слово поперек,
Тому и вилы в бок!
Лиха беда начало,
Да только этого мало,
А против кто пошел –
Осиновый вам кол!
Не станем жить мы по указке,
И грех бояться нам грехов –
Коль надо будет – для острастки
Запустим красных петухов!
Тот, кто неправедно разжился,
От нашей кары не сбежит –
А потому – господь делился,
И всем нам – грешникам велит…
Лиха беда начало,
Вы отпирайте подвалы!
Кто слово поперек,
Тому и вилы в бок!
Лиха беда начало,
Да только этого мало,
А против кто пошел –
Осиновый вам кол!
Появляется Дубровский.
Дубровский:
Прекратить самосуд!
Разбойники отпускают Дефоржа.
Дубровский (Дефоржу):
Куда изволите вы ехать?
Дефорж:
К помещику Троекурову, который нанял меня в учители для своей дочери.
Дубровский:
Знает ли вас кто-нибудь в доме Троекурова?
Дефорж:
Никто…
Дубровский (ненадолго задумавшись):
Я предлагаю вам жалованье за год вперед, с тем, чтоб вы сей же час отправились обратно во Францию. Мне нужно только ваше отсутствие и ваши бумаги.
Дефорж (изумленно, доставая из-за пазухи документы):
Но вы шутите, зачем вам мои бумаги?
Дубровский (доставая пачку ассигнаций):
Вам дела нет до того. Спрашиваю, согласны вы или нет?
Дефорж (забирая деньги и отдавая документы):
Да…да…конечно…
Дефорж, не помня себя от счастья, спешно удаляется.
14. Номер Дубровского-младшего «Холодное сердце»
Бессмысленные дни,
Беспечные забавы,
Признанья нежных фей –
Уже не для меня…
И грезы юных лет
О доблести и славе,
Как будто белый дым
Погасшего огня…
Лишь на один вопрос ищу ответ –
Клинок вернее или пистолет?
Холодное сердце
Пощады не знает,
Растоптаны – вера,
Надежда, любовь…
Холодное сердце
Уже не оттает,
Пока не прольется
Горячая кровь…
Как будто вор ночной
Одну ищу награду,
И только об одном
Способен говорить –
О том, как месть сладка,
Пускай и горше яда,
И душу мне она
Способна отравить…
Лишь на один вопрос ищу ответ –
Клинок вернее или пистолет?
Холодное сердце
Пощады не знает,
Растоптаны – вера,
Надежда, любовь…
Холодное сердце
Уже не оттает,
Пока не прольется
Горячая кровь.
АКТ 2_КАРТИНА 5
АКТ 2
КАРТИНА 5
Место действия: Покровское, именье Троекурова
Действующие лица: Троекуров, Дубровский, Маша, Верейский, Спицын, Архип, Егоровна, гости, разбойники
15. Интродукция
16. Номер гостей «Хорошо в деревне летом»
Хорошо в деревне летом –
Воздух сладок, как духи,
Светит солнце ярким светом,
Светит солнце ярким светом,
Может, был бы я поэтом,
Написал бы вам стихи…
И когда в деревне осень,
Тоже отдыхает взгляд –
Белки скачут между сосен,
Белки скачут между сосен,
Бабы шепчут, – в гости просим,
И уважить норовят…
Хорошо зимой в деревне,
Хорошо со всех сторон –
Ходишь в баньку, лечишь нервы,
Ходишь в баньку, лечишь нервы,
Да и водочкой, наверно,
Брезговать тут не резон.
И весной в деревне – прелесть, –
Говорю вам от души,
После зимушки в апреле,
После зимушки в апреле,
Девки – налились, зарделись –
И румяны, и свежи…
Девки – налились, зарделись –
И румяны, и свежи…
Хорошо в деревне летом –
Воздух сладок, как духи,
Если б, был бы он поэтом,
Если б, был бы он поэтом,
Если б, был бы я поэтом,
Написал бы вам стихи…
Если б, был бы он поэтом,
Написал бы вам стихи…
Появляется Рассказчик.
Рассказчик:
У Троекурова в Покровском
И тишь, и божья благодать,
А о разбойнике Дубровском
Как будто даже не слыхать.
Но тот под видом гувернера
В дом Троекурова проник,
И знает – месть свершится скоро,
Осталось только выбрать миг.
Не ожидал невольник чести,
Что он не смоет кровью – кровь,
И в сердце, полном черной мести,
Родится чистая любовь…
Появляются Маша и Дубровский-Дефорж
17. Номер Дубровского «Ангел»
Когда бы ангел в милости безбрежной
Слетел сюда, на землю с высоты,
Имел, наверно, он твой облик нежный –
И голос, и фигуру, и черты…
Но ангелы – не люди, отчего же
На них ты так мне кажешься похожа –
Идущая с улыбкой на челе…
По ангелами брошенной земле…
Характер твой – и ласковый, и кроткий,
Туманный взор, что душу вдаль зовет,
И легкость неземной твоей походки –
Небесную природу выдает…
Но ангелы – не люди, отчего же
На них ты так мне кажешься похожа –
Идущая с улыбкой на челе…
По ангелами брошенной земле…
Ты соткана, как будто из эфира,
Ты – существо совсем иного мира
Идущая с улыбкой на челе
По ангелами брошенной земле,
Идущая с улыбкой на челе
По ангелами брошенной земле…
Дубровский в сопровождении слуг удаляется. Появляется Троекуров. Вокруг него быстро собираются гости, привлеченные заговорщицким видом хозяина.
Маша (озабоченно, подходя к отцу):
Папенька, вы что-то плохое удумали. Куда это господина Дефоржа увели?
Троекуров:
Ничего не приключится с твоим французом. Разве что бока ему слегка намнут.
Да только французам к трёпке не привыкать!
Троекуров и гости смеются. В это время из-за кулис доносится дикий рев медведя. По толпе гостей разносится громкий вздох и они застывают, словно статуи. Вдруг раздается звук выстрела, и еще один – уже предсмертный – рык. Гости застывают, ошарашено глядя на Троекурова. Спустя несколько мгновений из-за кулис появляется Дубровский-Дефорж с дымящимся пистолетом. Маша восхищенно смотрит на него.
Троекуров (в негодовании):
Та-а-ак, мусью – я хочу сейчас же объяснения – кто предварил тебя о медведе и о шутке, для тебя уготовленной, и зачем у тебя в кармане был заряженный пистолет?
Дубровский-Дефорж:
Je ne savais rien de l’ours, mais je porte toujours sur moi des pistolets, parce que je ne suis pas disposé à souffrir une offense pour laquelle, à cause de ma profession, je ne puis pas exiger de réparation.
Маша (переводит его слова):
Я не слыхивал о медведе, но я всегда ношу при себе пистолет, потому что не намерен терпеть обиду, за которую, по моему званью, не могу требовать удовлетворения.
Троекуров (удовлетворенно):
Ладно ответил!
По толпе гостей проносится вздох облегчения и они вновь обретают возможность двигаться.
Троекуров:
Господа, пройдемте в сад. Там подготовили фейерверк в честь именин моей драгоценной дочери.
Гости и Троекуров удаляются.
Рассказчик:
А между тем, из-за границы
Прожив в Париже много лет,
Вернулся князь Верейский – близкий
Кирилл Петровича сосед.
В зеленой юности – вояка,
А позже – мудрый дипломат,
Слуга царя, герба и флага,
Он был и знатен, и богат.
И подобру, да поздорову
Из дальних странствий возвратясь,
Проведать друга полкового
Собрался наконец то князь.
Появляется Верейский в сопровождении Троекурова и гостей.
Троекуров:
Проходите, князь, проходите! Заждались мы вашего визита!
Верейский (равнодушно):
Были дела неотложные в имении. Впрочем, всё это пустое.
Троекуров (гостям):
Вы недавно из Парижа. Взаправду ли хороши тамошние барышни, как сказывают?
18. Номер Верейского «Белый плащ»
Немало я красавиц повидал,
Немало я постранствовал по свету –
С судьбой своей в рулетку я играл,
И брал удачи звонкую монету…
Плащ белоснежный я носил тогда,
Ни в зной, ни в стужу с ним не расставался,
Под цвет ему душа была чиста,
И мир таким же светлым мне казался…
Мой белый плащ – заношенный,
Заношенный до дыр,
Но через них – непрошенный –
Насквозь я вижу мир…
Мой белый плащ от времени,
Как сажа почернел,
Но он от пят до темени
Меня надежно грел…
От вражьей пули я не убегал –
Пускай жизнь коротка, но смерть – мгновенна…
Я молод был, и я ещё не знал,
Что наповал сражает лишь измена…
Наскучили мне света глупый вздор,
Жеманных дам пустые поцелуи –
Лишь свежесть юной девы до сих пор
Мне душу бередит и кровь волнует.
Мой белый плащ – заношенный,
Заношенный до дыр,
Но через них – непрошенный –
Насквозь я вижу мир…
Мой белый плащ от времени,
Как сажа почернел,
Но он от пят до темени
Меня надежно грел…
Доносится шум из прихожей.
Троекуров:
Кого это ещё нелегкая на ночь глядя принесла?
Появляется Спицын. На груди у него – сумка-кошель.
Троекуров:
Милости просим, Антон Пафнутьич. Скажи ка, что это значит – не был у моей обедни и к обеду опоздал. А ведь ты и богомолен, и покушать любишь.
Спицын:
Виноват, Кирилл Петрович. Ехать через Кистеневской лес я не осмелился, а пустился в объезд, да там и застрял...
Троекуров:
Чего же ты боишься?
Спицын:
Дубровского! Он малый не промах, никому не спустит, а с меня и две шкуры сдерет.
Троекуров:
А с тобой будет ему раздолье, чай красная шкатулочка полным полна...
Спицын:
Куда там! Была полна, а нынче совсем опустела!
Троекуров:
Полно врать, Антон Пафнутьич. Куда тебе деньги тратить? Живешь свинья свиньей!
Троекуров, а вслед за ним и гости – хохочут.
Верейский:
Завтра, я слышал, сюда из уезда прибывает полицейский исправник с людьми – ловить Дубровского. Говорят, и приметы его имеются.
Троекуров:
Скоро всё это кончится. Впрочем, время позднее для таких разговоров. Всех прошу оставаться, чтобы с утра принять участие в охоте. Вам покажут ваши комнаты.
Все гости кроме Спицына прощаются между собою и расходятся в разные стороны.
Дубровский-Дефорж (тихо Маше, на чистом русском языке):
Сударыня, прошу вас встретиться со мною в саду ровно в полночь. Мне необходимо сказать вам что-то важное…
Маша, удивленно взглянув на него, удаляется.
Спицын (Дубровскому-Дефоржу, смотрящему Маше вслед):
Гм, гм, нельзя ли, мусье, переночевать мне в вашей конурке, потому что извольте видеть – меня уж и не ждали вовсе, и комнаты не приготовили…
Дубровский-Дефорж знаками предлагает Спицыну следовать за ним.
Затемнение. Звучит фоновая музыка. Так они доходят до другого края сцены – «комнаты» Дубровского-Дефоржа, где француз показывает Спицыну кровать и знаками предлагает ему расположиться на ней. Спицын ходит по «комнате», прижимая к груди сумку и осматривая замки и окна, и неодобрительно качает головой. Дубровский-Дефорж задувает свечу и исчезает.
Спицын (взволнованно):
Зачем вы тушите? Пуркуа ву туше!? Я не могу так спать, не могу дормир… в потемках! Проклятый басурман!
Слышится завывание ветра.
Спицын (в ужасе):
Пропал бестия француз, а мне так сон в ум нейдет. Того и гляди воры войдут в открытые двери или влезут в окно, а никого и пушками не добудишься.
19. Номер Спицына «Плохо»
Богатым быть, иль нищим быть –
Досужие всё разговоры,
С деньгами, вроде, проще жить,
Когда б не жулики, да воры.
Есть в путешествиях резон –
Париж, Версаль, Марсель и Ницца,
Но для разбойников закон
Не писан даже заграницей!
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Да и коли есть, то всё равно не лучше,
У судьбы за деньги не купить совет –
Сама судьба всему научит.
Сто вопросов, только не найти ответ,
Если хочешь, можешь ахать или охать,
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Ну и если есть, то тоже плохо…
Жульен, бульон и фуагра –
Конечно, праздник для желудка,
Но то – опасная игра,
Спокойней – гречка, квас, да утка.
Приятно с дамами дружить –
Им щедро покупать обновки,
Но стоит лишь глаза закрыть,
В момент разденут вас, плутовки!
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Да и коли есть, то всё равно не лучше,
У судьбы за деньги не купить совет –
Сама судьба всему научит.
Сто вопросов, только не найти ответ,
Если хочешь, можешь ахать или охать,
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Ну и если есть, то тоже плохо…
Плохо, плохо, плохо, плохо…
Плохо, плохо, плохо, плохо…
Сто вопросов, только не найти ответ,
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Да и коли есть, то всё равно не лучше,
У судьбы за деньги не купить совет –
Сама судьба всему научит.
Сто вопросов, только не найти ответ,
Если хочешь, можешь ахать или охать,
Плохо, плохо, плохо, если денег нет,
Ну а если есть, то тоже плохо…
К концу арии к нему сзади подкрадывается Дубровский-Дефорж, приставляет к его спине пистолет, и отстегивает заветную сумку.
Спицын (в ужасе):
Что вы делаете, мусье, кесь ке се…
Дубровский-Дефорж (затыкая кляпом тому рот и быстро связывая):
Молчать или вы пропали. Я – Дубровский.
Затемнение. Звучит лирическая тема из арии «Кто придумал любовь».
Когда сцена вновь освещена – на ней в луче прожектора – Дубровский.
Появляется Архип. Дубровский передает ему сумку Спицына.
Дубровский:
Держи это и будь неподалёку. Услышишь что подозрительное, подай знак.
Архип (беспокойно):
Надо бы идти, Владимир Андреич. Неровен час, хватятся вас.
Дубровский:
У меня дело неотложное. Ступай, да смотри не попадись ищейкам троекуровским.
Архип (самоуверенно):
Как не так!
Архип удаляется. Звучит лирическая фоновая музыка. Дубровский смотрит на часы. Появляется Маша.
Дубровский:
Благодарю вас, что вы не отказали мне в моей просьбе. Я был бы в отчаянии, если бы вы не согласились.
Маша:
Надеюсь, что вы не заставите меня раскаяться в моей снисходительности.
Дубровский:
Обстоятельства требуют, чтобы я вас оставил. Но перед разлукой я должен с вами объясниться. Я не француз Дефорж, я Дубровский.
Маша вскрикивает.
Дубровский:
Не бойтесь, ради бога! Да я тот несчастный, которого ваш отец выгнал из отеческого дома и послал грабить на больших дорогах. Я думал только о мести, когда вы прошли мимо меня, как небесное видение, и сердце мое смирилось. Эти три недели были для меня днями счастья. Но я не могу долее здесь оставаться. Знайте, я был рожден для иного назначения, и моя душа умела любить вас...
Доносится легкий свист. Дубровский берет Машу за руку и прижимает ее к губам. Свист повторяется.
Дубровский:
Простите, меня зовут, минута может погубить меня. Если когда-нибудь несчастие вас постигнет, обещаете ли вы не отвергнуть моей преданности?
Маша плачет в молчании. Свист раздается в третий раз.
Маша:
Да…
Дубровский:
Если вам понадобится моя помощь, срежьте черную розу, из тех, что растут у вас в розарии и поставьте вазу на подоконник. Мои люди увидят и сообщат мне…
Маша:
Я обещаю…
Маша убегает на другую сторону сцены. Во время последующий диалога и дуэта они с Дубровским как бы не видят друг друга.
Маша:
Как должна быть благородна душа, способная любить, несмотря на безжалостные удары судьбы!
Дубровский:
Бедная моя участь, страдать безответно, безнадежно, безумно!
Маша:
Я не могу быть с ним, и… не могу оттолкнуть…
Дубровский:
Но как мне отказаться от единственного солнца, озаряющего мои печальные дни?!
20. Номер Маши и Дубровского «Кто придумал любовь»
Маша:
Кто придумал любовь
В этом мире холодном,
Кто придумал согреть
Нас огнем без огня…
Дубровский:
Думал – будет навек
Моё сердце свободным,
От разлук и потерь
Охраняя меня…
Маша:
Кто придумал любовь
В этом мире безумном –
Луч весеннего солнца
В холодной воде…
Дубровский:
Кто придумал тебя,
И в мерцании лунном
Глаз твоих волшебство
В серых дней череде…
Маша и Дубровский:
С неба ангела стрела
Незаметно прилетела,
Сердце нежное нашла –
Обожгла, да не согрела…
В час, означенный судьбой,
По задумке, или слепо –
Нам не разгадать с тобой,
Это знает только небо…
Маша:
Кто придумал любовь
В этом мире печальном –
Полном глупых надежд
И никчемных тревог…
Дубровский:
Но волнует она
Как в бокале хрустальном
Дорогого вина
Самый первый глоток…
Маша и Дубровский:
С неба ангела стрела
Незаметно прилетела,
Сердце нежное нашла –
Обожгла, да не согрела…
В час, означенный судьбой,
По задумке, или слепо –
Нам не разгадать с тобой,
Это знает только небо…
Дубровский и Маша удаляются. Появляются Архип и Егоровна.
Архип (удивленно):
Эвона, как повернулось – барин то наш с дочкой Кирилл Петровича шашни крутить затеял! Голован! Может, теперь через это и нам послабление выйдет…
Егоровна:
Эх, Архип, как был ты лопухом, так и остался. Да где ж такое видано, чтобы от господских радостей простым людям прибыток был? Коли склеится у них, да слюбится – конец нашей шайке.
Архип:
Так значит, надобно симпатию эту расстроить…
Егоровна:
Влюбленные ни наговоров, ни советов чужих не слышат. Держи ухо востро, а случай верный представится…
Архип:
Худое ты замыслила, Егоровна…
Егоровна:
- Жизнь наша такая – кому-то быть соловьем, а кому-то вороном…
21. Номер Архипа и Егоровны «Соловьи и вороны»
Разлетелись вороны
На четыре стороны,
Наклевались досыта,
Крови напились…
Соловей же ласковый
В клетке песни сладкие
Пел, забот не ведая,
И гляделся ввысь…
Раздает судьба не всем нам поровну,
И никто не виноватый в том,
Что рожден я черным, черным вороном,
А не сладкозвучным соловьем…
Голосом обиженный,
Но всех лучше вижу я,
Клюв и когти острые
Мне даны взамен.
Пусть поет соловушка,
Мне по вкусу кровушка,
Наша воля вольная,
А не в клетке плен.
Раздает судьба не всем нам поровну,
И никто не виноватый в том,
Что рожден я черным, черным вороном –
А не сладкозвучным соловьем…
АКТ 2_КАРТИНА 6
КАРТИНА 6
Место действия: Покровское, именье Троекурова
Действующие лица: Троекуров, Маша, Верейский, Арина, Волокуша, Спицын, полицейские, гости.
Маша и Арина в Машиной светелке утром.
Маша:
Скажи, милая няня, вот если б я полюбила человека, которого оклеветала молва, но душа которого чиста. И этот человек полюбил бы меня…
Арина:
Вы, чай, не на Спицына, Антон Пафнутьича намекаете?
Маша:
Да боже упаси!
Арина:
Кроме него в наших краях женихов не сыскать. Разве что князь Верейский…
Маша:
Не он…
Арина:
Сдаюсь на милость вашу, никто в ум нейдёт…
Маша:
Этот человек… этот человек – Владимир Дубровский…
Арина (начинает причитать):
Ой! Ой! Ой! Горе то какое!
Маша:
Да что ж за горе, если любим мы друг друга?
Арина:
Так это горе самое настоящее и есть!
Маша:
Что ж тогда счастье, няня?
Арина:
Счастья, Марья Кирилловна, не видала я… а верно есть где-то…
Маша:
Скажи, няня, а могу ли я против сердца своего идти?
Арина (после колебания):
И то правда. Один раз жизнь дается. И грех по своей воле несчастливо ее прожить… Присядь рядом, любимая, спою тебе песню старую, что мне еще моя бабка пела…
22. Песня Арины «Иволга и Волга»:
Травушки зеленой перина,
А вокруг холмы да холмы –
Видела лишь в поле рябина
Как с тобой поладили мы...
И душа, как в небо летела,
Не хотелось доли другой –
О любви нам иволга пела
И висел туман над рекой...
Иволга и Волга, Волга-река,
Счастье прилетело издалека,
Счастье прилетело не на века –
Унесла его ты, Волга-река...
Тихо-тихо сердце шептало
Что мы будем вместе всегда,
И по капле ночь утекала,
Словно между пальцев вода...
Только сердце глупое слепо –
Где теперь любовь моя, где...
Счастье, словно иволга в небе,
А любовь – круги на воде...
Иволга и Волга, Волга-река,
Счастье прилетело издалека,
Счастье прилетело не на века –
Унесла его ты, Волга-река,
Унесла ты счастье, Волга-река...
Доносится шум и крики. Появляются полицейские во главе с исправником Волокушей. Вслед за ними – Троекуров, Верейский, Спицын, гости.
Троекуров (обращаясь к собравшимся):
Вообразите – Волокуша, новый исправник, приехал схватить моего француза и уверяет меня, что это сам Дубровский!
Волокуша (вынимая из кармана бумагу):
Точно так, ваше превосходительство, у меня в кармане и приметы его имеются.
От роду 23 года, роста среднего, лицом чист, бороду бреет, глаза имеет карие, волосы русые, нос прямой.
Троекуров:
Ай да бумага! Да кто же не среднего роста, у кого не русые волосы, не прямой нос, да не карие глаза! Как же вы его поймаете?
Волокуша:
Уж постараемся, не будь я Волокуша!
Троекуров (грозно):
Давно стараются, а проку нет. Да и зачем ловить его – разъезды, следствия, а деньги в карман. Как такого благодетеля извести? Не правда ли, господин исправник?
Волокуша (заикаясь от страха):
С-сущая п-правда, ваше п-превосходительство!
Троекуров, а вслед за ним и гости – хохочут.
Троекуров:
Я тебе моего француза не выдам, пока сам не разберу дела.
Волокуша:
А как же показания господина Спицына?
Спицын выходит из толпы на передний план, будто бы желая что-то сказать.
Троекуров (распаляясь):
Да как можно верить на слово Антону Пафнутьичу, трусу и лгуну!
Спицын спешно скрывается в толпе.
Троекуров (ему вслед):
Всё вранье! Сейчас я всех выведу на чистую воду. Где учитель?
Волокуша:
Ищут, нигде не найдут-с…
Троекуров:
Так найдите его!
23. Волокуша и полицейские «Полицейский хлеб не сладок»
Ах, люди, люди-человеки –
Порядка не хотят вовеки,
Вот дали порулить бы мне,
И было б хорошо стране…
Есть существа такого сорта,
Что будто сами просят в морду,
Пускай и без толку урок,
Уважишь каждого разок!
Полицейский хлеб не сладок,
Только всех милей мне он,
Потому что я – порядок,
Потому что я – закон!
Студентов-умников хотя бы,
Взять, да отправить по этапу –
Не чтоб сухую грызть цифирь,
А обустраивать Сибирь!
Ну а всего вредней – писаки,
Их всех бы скопом, да в бараки,
Оттуда о свободе вой,
Хоть Пушкин ты, хоть граф Толстой!
Полицейский хлеб не сладок,
Но мне всех милее он,
Потому что я – порядок,
Потому что я – закон!
И день, и ночь закону учишь,
Но только лишь кого прищучишь –
Вокруг заступников не счесть,
И каждый в душу хочет влезть!
А обнаружишь нарушение –
Как устоять от искушенья,
Коль греховодник-индивид
Вам взятку сунуть норовит!?
Полицейский хлеб не сладок,
Но мне всех милее он,
Потому что я – порядок,
Потому что я – закон!
Троекуров:
Да, законник, вижу – умаялся на службе государевой, пузо как у арбуза отъел… Ступай, да живо сыщи мне учителя!
Волокуша в сопровождении полицейских удаляется.
Рассказчик:
С недавних пор всё чаще в доме
Верейский появляться стал,
Томился в сладостной истоме,
Союз сердечный предвкушал.
Вельможа знатный, без сомненья,
Умеющий держать удар,
Жених и впрямь на загляденье…
Когда бы не был он так стар.
Но эту партию для Маши
Готовил исподволь отец,
Пусть нет на свете горше чаши,
Чем без любви, да под венец…
Верейский (тихо Троекурову):
Извините, что начинаю столь важный разговор во время сего переполоха, но я уж с вашего позволения, по-армейски, кавалерийским наскоком…
Троекуров:
Переполох то пустячный, делу не помеха…
Верейский:
Позвольте мне просить руки вашей дочери Марии Кирилловны.
Троекуров:
Это большая честь для меня, князь! Подойди сюда, Маша, скажу тебе новость, которая, надеюсь, тебя обрадует. Вот тебе жених, князь тебя сватает.
Маша, подойдя к отцу, остолбенело смотрит на него. Верейский подходит к ней и берет ее руку.
Верейский (Маше):
Согласны ли вы сделать мое счастие?
Маша молчит.
Троекуров:
Согласна, конечно, согласна, но знаете, князь – девушке трудно выговорить это слово. Ну, дети, поцелуйтесь и будьте счастливы.
Маша стоит неподвижно, Верейский целует ее руку. Маша в слезах убегает.
Троекуров (вслед Маше):
Осуши слезы, и воротись веселешенька! Все плачут при помолвке, уж так заведено.
Маша удаляется. Возвращается Волокуша в сопровождении полицейских.
Верейский (насмешливо):
Ну, нашелся наш Робин Гуд? Жив ли он, схвачен ли он?
Волокуша (в отчаянии):
Никак нет, ваше сиятельство! Ищут-с!
Троекуров:
И жив, и на воле, и пока у нас будут волокуши заодно с ворами, не будет он пойман.
Верейский (участливо):
Все ли ладно с Марией Кирилловной, она так спешно покинула нас…
Троекуров:
Не беспокойтесь, князь, девичьи слезы появляются мгновенно, а высыхают еще быстрее… Впрочем, если вам так волнительно, сыщите ее в саду.
Верейский удаляется. Арина подбегает к Троекурову и падает перед ним на колени.
Арина:
Кирилл Петрович, кормилец! За какие грехи дочь свою единственную губите, отдаете ее за нелюбимого, молодую, да красивую за старика?
Троекуров:
Пошла отсюда, пошла! Без тебя есть кому с этим делом разобраться. А будешь упорствовать, велю всыпать тебе горячих, и возраста не пощажу!
Арина начинает рыдать. Троекуров делает знак слугам, и те уволакивают ее.
25. Троекуров и гости «Стерпится – слюбится»
Троекуров:
Когда у девки глупость на уме,
Ее ты выдай замуж точно в срок,
Держать ее не надо, как в тюрьме,
Но посадить нелишне под замок…
А дальше прямиком, да под венец,
Порожних мыслей остужая пыл,
Чтоб никакой заезжий молодец
Ей голову отныне не кружил…
Хор гостей:
Стерпится – слюбится,
И печаль забудется,
Будет в браке счастлива, как все…
Стерпится – слюбится,
Каждый в жизни крутится,
Крутится, как белка в колесе…
Троекуров:
Детишек шустрых ей пяток-другой,
Домашних – до зари – забот-хлопот,
Не будет девка маяться тоской,
Глядишь, тогда и дурь ее пройдет!
А если муж – трухлявый, как пенёк,
И глух, и нем, и немощен на вид,
Тем лучше – ведь здоровый муженёк
Чуть сладится, на сторону глядит…
Хор гостей:
Стерпится – слюбится,
И печаль забудется,
Будет в браке счастлива, как все…
Стерпится – слюбится,
Каждый в жизни крутится,
Крутится, как белка в колесе…
Троекуров (гостям):
А сейчас попрошу всех на свежий воздух – чайку откушать, а будет охота, то чего и покрепче – помолвку обмыть!
Все гости с шумом удаляются. Вбегает Маша и бросается в ноги отцу.
Маша:
Папенька, не губите меня, я не люблю князя, я не хочу быть его женою!
Троекуров (удивленно):
Всё это вздор, слышишь ли. Я знаю лучше твоего, что нужно для твоего счастия. Слезы тебе не помогут, через неделю будет твоя свадьба.
Маша:
Этому не быть. Если уж вы решились погубить меня, то я найду защитника, о котором вы и не думаете!
Троекуров (свирепея):
Ты смеешь меня стращать защитником? Посмотрим, кто это будет!
Маша:
Владимир Дубровский!
Троекуров (спокойно):
Добро, жди себе кого хочешь в избавители, а пока сиди в своей комнате, ты из нее не выйдешь до самой свадьбы…
Троекуров удаляется.
26. Ария Маши «Еще раз про любовь»
Еще вчера казалось мне,
Что я живу в чудесном сне, волшебном сне…
Казалось, ты – герой из книг,
Не знала я, что счастье – миг, лишь краткий миг…
Твои следы украл туман,
И мне уже не дочитать без слёз роман…
Ну кто решил, ну кто сказал,
Что в жизни есть всего один – такой финал…
Еще раз про любовь,
Еще раз про мечты –
Про белые цветы,
И черные цветы…
Еще раз про любовь,
Но только в этот раз
Впервые всё и вновь –
История о нас…
Твои слова, мои слова,
И вот уже близка последняя глава…
Ты от меня далек сейчас –
Как будто мир, огромный мир – весь против нас…
Но что с тобой ждет нас потом –
Жаль, где-то здесь нет автора – узнать о том…
Остался нам лишь эпилог,
Мне прочитать его дано лишь между строк…
Еще раз про любовь,
Еще раз про мечты –
Про белые цветы,
И черные цветы…
Еще раз про любовь,
Но только в этот раз
Впервые всё и вновь –
История о нас…
АКТ 2_КАРТИНА 7
КАРТИНА 7
Место действия: Кистеневский лес
Действующие лица: Дубровский, Маша, Верейский, Архип, Егоровна, разбойники
Рассказчик:
Архипа отослал Дубровский
Узнать венчанья день и час –
У Троекурова в Покровском
К нему готовились как раз.
Владимир мнил от тяжкой доли
Свою любимую спасти –
Навеки вырвать из неволи,
Карету встретив по пути,
Чтоб Машу вызволить из плена,
Разрушить тот неравный брак…
Не знал Дубровский, что измену
Замыслил неприметный враг.
Дубровский шел к заветной цели,
Но не догадывался он –
Его подельники имели
На этот счет другой резон…
Архип:
Все подготовлено, Владимир Андреич. Мышь не проскочит! Марья Кирилловна с женишком на венчание через Кистеневский лес поедут. Одним махом все решим.
Дубровский:
Точно через Кистеневский поедут?
Архип:
Мы кучера ихнего на нашего Митроху подменили – прежний то занемог дюже. Егоровна постаралась.
Дубровский :
Ну, добро… отдыхайте пока, но будьте наготове…
Архип (тихо Егоровне):
Ох, боязно, Егоровна! Коли откроется обман, достанется нам с тобой на орехи!
Егоровна:
Ну, осерчает, морду разобьет. А дело будет сделано, не воротишь.
27. Сквозной номер разбойников, Архипа, Егоровны, и Дубровского
Разбойники:
Как во муромском лесу
Раздавались шорохи –
Шайку добрую мою
Окружили вороги.
Зря недоброе они
Против нас затеяли –
С божьей помощью пожнут
То же, что посеяли…
Ах, серебряный оклад,
Золотые блюдца –
И у нас, лихих ребят
Ножички найдутся!
Ножички, ножички,
ножички найдутся!
Ножички, ножички,
ножички найдутся!
Егоровна, Архип:
Тот, кто волком назовется,
А умишком, как овца,
Рано – поздно, но дождется
Доброй порции свинца –
Тихо-тихо бродит лихо,
В темной чаще стережёт –
Затаится, притаится,
И свою добычу ждет…
Егоровна, Архип:
Потихоньку, помаленьку, втихаря,
В общем, тихой сапой – проще говоря…
Дубровский:
В лохмотьях мое войско,
В разброде мои мысли,
Разрезана как будто
Душа на лоскуты…
Грозой свинцовой тучи
Над головой повисли,
И светлого осталось,
На свете – только ты…
Разбойники:
Покраснеет белый снег
От солдатской кровушки,
Будут в избах слезы лить –
Горько плакать вдовушки.
Не стращайте нас за зря
Ружьями да пушками,
Сами можем попугать –
Нашими игрушками.
Ах, серебряный оклад,
Золотые блюдца –
И у нас, лихих ребят
Ножички найдутся!
Ножички, ножички,
Ножички найдутся!
Егоровна, Архип:
Если дурень ты беспечный,
Если лезешь на рожон,
В землю ляжешь ты навечно –
У судьбы таков закон.
Ну а нас попробуй, тронь ка,
Нам никто тут не указ,
Делай дело – потихоньку,
От чужих подальше глаз…
Егоровна, Архип:
Потихоньку, помаленьку, втихаря,
В общем, тихой сапой – проще говоря…
Дубровский:
В лохмотьях мое войско,
В разброде мои мысли,
Разрезана как будто
Душа на лоскуты…
Грозой свинцовой тучи
Над головой повисли,
И светлого осталось,
На свете – только ты…
Глаза на миг закрою –
Друзей столичных вспомню,
И вижу – экипажи
По Невскому летят…
Но дальше всё и дальше
Меня уносят кони,
Мне не свернуть с дороги,
И нет пути назад…
Рассказчик:
Тем временем, в своей светелке
Терзалась Маша до зари –
Часы ее тянулись долго,
И грусть съедала изнутри…
Чернела срезанная роза
Склонясь главою у окна,
Смешались вдруг стихи и проза
И явь не отличить от сна…
Разбойнику была готова
Стать, пусть невенчанной, женой,
Но перед алтарем дав слово,
Уж не свернет с дороги той.
28. «Венчание. Погоня. Пленение»
На фоне музыки слышится далекий звон колоколов и голос священника «…венчается раба божья Мария и раб божий…», затем, через некоторое время, нарастает шум приближающегося экипажа.
Архип:
Едут, Владимир Андреич, едут!
Разбойники во главе с Архипом устремляются за сцену, откуда слышатся крики погони, лошадиное ржание и выстрелы. На сцене, на разных ее краях остаются Дубровский и Егоровна.
Архиповна (себе):
Ну вот, с божьей помощью и сладилось все. Сейчас Владимир Андреич с ревности князя порешит, и совсем наш будет. И то верно – кровью спаянное уже не разорвать.
Появляются Маша и Верейский в окружении Архипа и разбойников.
Дубровский (бросаясь к Маше):
Наконец мы вместе. Вы свободны.
Верейский:
Что это значит, кто ты такой?!
Маша:
Это Дубровский. Позвольте мне переговорить с ним, и ничего плохого не случится.
Верейский выхватывает пистолет, но его скручивают люди Дубровского.
Архип (отнимая оружие и поднося к его горлу нож):
Пострелять удумали, ваше собачье сиятельство? Как не так!
Дубровский:
Не трогать его! (Маше): Готовы ли вы к тому, о чем мы говорили во время нашей последней встречи?
Маша:
Поздно, я только что обвенчана, теперь я жена князя Верейского.
Дубровский (в отчаянии):
Что вы говорите!? Вы были приневолены, вы не могли согласиться…
Маша:
Я дала клятву, князь теперь мой муж. Я так ждала вас… Почему вы не пришли?
Дубровский (ошеломленно, Архипу):
Архип, как же так? Ты же сказал, что они поедут на венчание! А всё уже произошло!
Архип (равнодушно):
Эх, Владимир Андреич, что вам за интерес в этой барыне? Наша жизнь теперь – большая дорога, да мать зелена дубравушка.
Дубровский в бешенстве выхватывает пистолет и наводит его то на Архипа, то на Егоровну.
Маша (бросаясь к Дубровскому):
Умоляю! Не надо! Такова, видно, моя судьба. Я мечтала быть с вами… Но теперь, говорю вам, теперь поздно.
29. Финал. Дуэт Маши и Дубровского «Слишком поздно»
Маша:
Поздно, поздно, слишком поздно
Нам зажглись на небе звезды –
Слишком поздно для признаний,
Для несбыточных желаний…
Дубровский:
Поздно, поздно, слишком поздно,
Нет ответов на вопросы –
Кто виновен, кто в ответе –
Ни к чему вопросы эти…
Дубровский и Маша:
Отпусти любовь,
Словно в небо птицу –
Сердце приготовь,
Что не возвратится…
Отпусти любовь,
Верить несерьезно –
Не вернет нам счастье вновь назад –
Всё слишком поздно…
Маша:
Слишком поздно для надежды,
Что с тобой нас грела прежде,
И что вдребезги все грёзы –
Сокрушаться тоже поздно…
Дубровский:
Расставанье, словно выстрел –
Счастье так промчалось быстро,
Но об этом лить нам слезы
Слишком поздно, слишком поздно…
Дубровский и Маша:
Отпусти любовь,
Словно в небо птицу –
Сердце приготовь,
Что не возвратится…
Отпусти любовь,
Верить несерьезно –
Не вернуть нам счастье вновь назад –
Всё слишком поздно…
Дубровский делает знак своим людям. Они отпускают Верейского. Неожиданно тот достает второй – карманный пистолет, и наводит его на Дубровского. Раздается выстрел. Затемнение. Появляется Рассказчик.
Рассказчик:
Последний поворот в сюжете,
Героев меркнет силуэт –
Печальнее на белом свете
Историй не было и нет…
Любовь сердца им обжигала,
Но жизнь – жестокий либреттист,
Что пишет грустные финалы
И губит тех, кто сердцем чист…
Приходит время нам проститься…
По слухам, что всего верней –
Дубровский скрылся заграницей,
И там прожил остаток дней.
Его возлюбленная мужу
Осталась до конца верна,
Познав лишь безразличья стужу,
Что ей судьбою суждена.
Дай бог вам счастья и покоя,
Последний лист перевернем –
Уходят навсегда герои,
Но в них себя мы узнаем…
29. Финал (все занятые в спектакле актеры)
Кто придумал любовь
В этом мире холодном,
Кто придумал согреть
Нас огнем без огня…
Кто придумал любовь,
Сделав сердце свободным,
Жизни смысл открыв
Для тебя и меня…
С неба ангела стрела
Незаметно прилетела,
Сердце нежное нашла –
Обожгла, да не согрела…
В час, означенный судьбой,
По задумке, или слепо –
Нам не разгадать с тобой,
Это знает только небо… небо…
С неба ангела стрела
Незаметно прилетела,
Сердце нежное нашла –
Обожгла, да не согрела…
В час, означенный судьбой,
По задумке, или слепо –
Нам не разгадать с тобой,
Это знает только небо… небо…
Кто придумал любовь
В этом мире безумном –
Свет для всех одиноких
В холодной ночи…
Пусть проносятся дни,
Но в мерцании лунном
Луч, как прежде, горит
Негасимой свечи…
С неба ангела стрела
Незаметно прилетела,
Сердце нежное нашла –
Обожгла, да не согрела…
В час, означенный судьбой,
По задумке, или слепо –
Нам не разгадать с тобой,
Это знает только небо…
Занавес